14 апреля 2017 г. ус. Старская Гора (Старая Гора)

Поселение находится: Новгородская область, Хвойнинский район.

Координаты местности: 59.106161°N, 34.512788°E

Дата образования: В конец XVII века.

Дата снятия с учета: Не существует с 1950-х годов.

Усадьба Старская Гора (Старая Гора) на трехверстной
военно-топографической карте Федора Федоровича Шуберта, 1855 год.

По данным 1911 года в усадьбе был всего 1 двор, проживало 5 человек (2 мужского пола и 3 женского). Приход находился в Старскогорском погосте. Усадьба смежна с погостом Старская Гора (Старая Гора).

Поселение находилось от:
— уездного города в 102 верстах;
— железнодорожной станции в 60 верстах;
— волостного правления в 14 верстах;
— квартиры станового пристава в 47 верстах;
— квартиры земского начальника в 44 верстах;
— почтового учреждения в 50 верстах;
— школы в см. верстах;
— приходской церкви в см. верстах.

С 1911 г. по 31.05.1918 г. ус. Старская Гора (Старая Гора) входила в состав Новгородской губернии, Боровического уезда, Минецко-Старско-Горской волости, расположена на земле П.Г. Мякинена, 3-го стана, 2-го земского участка.

Урочище на месте опустевшего населённого пункта.

Усадьба Старская Гора — Владимир Ларионов:

Если вам доведется проезжать по старинному Боровичско — Соминскому тракту, то не доезжая трех верст до бывшего Тихвинского уезда, в деревне Жилой Бор сверните налево, через пять верст вас ждет красивейшее место, где когда-то стояла усадьба Старская Гора. И пусть, хотя ничего не осталось от усадьбы, деревеньки и церкви, и вы там никогда не были, мимо вы всё равно не проедете.

Узкая дорога шедшая по темной тайге, вдруг вырвется на пока еще простор бывших полей и пойдет по высокой террасе, по-над речкою Смердомкой, впереди будет гора с аллеей старых берез по правой стороне дороги и остатками усадебного парка слева.

Можно легко представить как красивые виды было здесь лет так сто пятьдесят назад, когда на горе стояла барская усадьба, кругом золотистые нивы, великолепный парк, а за речкой в низине купол церкви.

Это была одна из десятков дворянских усадеб располагавшихся когда-то на территории Хвойнинского района. Много ли их помнят, хотя бы по названиям мои земляки? Вряд ли. А вот название Старской Горы всегда было на слуху, благодаря остаткам усадебного парка, который внесен в список культурного наследия предков и вроде бы как должен охраняться, и растущим там кедрам.

Дворянские усадьбы стали приходить в запустение ещё задолго до Октября 1917 года. Их медленная смерть началась уже после Реформы 1861 года, которая изначально предполагала совсем другую им участь. Реформа коренным образом изменила жизнь на нашей земле. Вот что писал по этому поводу историк искусств барон Николай Николаевич Врангель: «Освобождение крестьян было последним решающим моментом в гибели старой культуры. Помещичьи усадьбы … скоро потеряли свой прежний смысл. Жизнь в деревне перестала быть «жизнью на век», а лишь летним отдохновением. Одно за другим гибли имения… Получив выкупные деньги, помещики быстро проматывали их… И деревенские кулаки… скупали имение за имением, вырубали сад за садом, перестраивали дома в фабрики. Мебель и предметы убранства продавали на слом. Обезумевшие помещики пустились в спекуляции. Некогда было думать об усадьбах, где жили деды… Их потревоженные тени бродили по пустым комнатам, откуда выносили мебель, где ломали стены скупщики кулаки».

Тем не менее с 1861 по 1917 год у дворянских усадеб в наших краях, была различная судьба. В Хвойнинском районе можно найти все эти возможные примеры. Вот хотя бы: Горны Н.В. Коковцева — превратились в имение нового капиталистического типа, на которые и надеялся Государь, проводя Реформу, но это удалось лишь благодаря энергии и инициативе своего хозяина, который там и проживал; Великое А.А. Путилова — сохранило своего хозяина, и свою патриархальность; Отрадное Г. М. Коковцева — стало питейным домом, в Емельяновском Певцовых — стала жить купеческая фамилия Захаржевских; Бревново и Шипово купил крестьянин Захаров; Микулино Товаровых и Опарино Давыдовых стали ненужным придатком к своим лесным дачам, объектам лесных спекуляций, и прочая и прочая и прочая…

А у Старской Горы была несколько иная судьба. Она осталось в руках потомков своих древних родов. Хотя фамилии хозяев и менялись, это вызвано лишь тем что Старская Гора чаще наследовалась по женской линии (дочерьми). После Реформы 1861 года стала она лишь местом летних каникул своих владельцев, приезжавших сюда на два летних месяца в году.

Историю усадьбы можно проследить с конца XVII века. Принадлежала она тогда представителям такой известной фамилии боровичских дворян, как Аничковы. Вот что показано по Переписи 1710 года: «…крестьянин Аничковых … Иван Васильев сказал за помещиками моими за Иваном да за Артемьем Павловичами в усадище Старской Горы двор помещиков моих а в том двору живут помещики мои а помещикам моим от рождения им Ивану 28 а служил великому государю полковую службу в гусарех а ныне по разбору лант рихтера Якова Никитича Римского Корсакова у дел … (говоря современным языком- служил в гусарском полку, а сейчас чиновник при губернаторе) … Артемий 23 лет … с 706 году служит великому государю в выборном швандроне…»

Церкви в это время не было, её построили в 1780 году, когда усадьба принадлежит уже секунд-майору Апполону Ивановичу Бабину (1749-1807), бывшему в 1786 году земским исправником Боровичского уезда. Под 1785 годом значится: » …селцо речки Смердомки на левом берегу дом господской деревянной … церковь деревянныя во имя Никалая Чудотворца речки Смердомки на правом берегу…»

Во второй половине XIX века здание храма по ветхости разобрали. В 1882 году на его месте построили новый деревянный с колокольней храм с тем же престолом. Это была тёплая, стоящая на высоком каменном фундаменте церковь. Снаружи она была обшита тёсом, окрашена голубой краской, покрыта железом. Изнутри оштукатурена и выбелена. Никольскую церковь украшали старинные иконы, повествующие об основных событиях жития св. Николая. При церкви имелась библиотека, насчитывающая 272 книги. На колокольне было 4 колокола. Местные жители считали, что Никольский храм находится под особым покровительством свт. Николая. Было несколько попыток его ограбления, но чудесная сила оберегала храм. Так например, в 1910 г. через колокольню в притвор храма проникли воры, им удалось сбить замки, но войти в храм и ограбить его они не смогли. Имелась и церковно-приходская школа.

В августе 1933 г., по решению Леноблисполкома, храм закрыли, а его здание передали под школу. В послевоенное время здание церкви стало разрушаться из-за плохого состояния крыши. Тогда местные энтузиасты, чтобы сохранить здание организовали перевозку его в Жилой Бор, где оно была перестроена в сельский клуб. И сейчас проезжая деревню Жилой Бор, обратите внимание на большое заброшенное здание клуба, в его облике легко угадывается бывшая церковь.

После Аполлона Ивановича, усадьбу наследует его сын — Павел Аполлонович Бабин. На кладбище Старской Горы когда-то находилась удивительно многословная эпитафия, редкая для наших кладбищ, благодаря которой мы и имеем представление о судьбе этого человека:

Бабинъ Павелъ Аполлоновичъ, р. 30 октября 1785 † 5 iюля 1830
«Памятникъ воздвигла неутешная супруга его Елена Ивановна Бабина, урожд. Горева».
«Отчеству, Царю онъ сынъ всегда былъ верный,
Супругамъ своимъ другъ, въ делахъ нелицемерный;
Прошелъ до Альпъ, оттуда до Балканъ,
Везде сражалъ враговъ-французовъ, мусульманъ,
А, возвратясь, гражданской службе посвятилъ,
Законъ и правоту въ суде онъ сохранилъ.
Подвластные жъ ему отцомъ его считаютъ
И прахъ его въ земле слезами орошаютъ».

Про него известно немногое. Артиллерии капитан, позже чиновник 8 класса. Судя по приведенной эпитафии участвовал во 2-й русско-французской войне. Именно тогда, части русской армии сражались в 1805 году под Веной в Альпах с французами, откуда затем отряд генерала Милорадовича был переброшен на войну с турками на Балканы, где в 1806 году им был взят Бухарест.

Когда началась война 1812 года, находившийся в отставке Павел Аполлонович вступил в ряды Новгородского дворянского ополчения, где был батальонным начальником. В 1818-20 годах он, как когда-то и его отец, занимал должность земского исправника Боровичского уезда (исправник — это руководитель уездной администрации, входивший в состав нижнего земского суда, избиравшийся на дворянских уездных собраниях).

Существует портрет П.А. Бабина работы художника Л.Ф. Дубровного. Удивительно не только то, что есть этот портрет — портрет почти 200 — летней давности, запечатлевший провинциального дворянина, чиновника не столь уж и большого (майорского) ранга. Но и то, что сохранилась плита с такой уникальной эпитафией.

Ведь семейный некрополь Бабиных разрушен и разграблен, эта плита считалась утраченной. Но осенью 2012 года мне и моему товарищу по изучению прошлого нашего края — Вадиму Звереву, во время поездки на Старскую Гору, посчастливилось наткнуться на неё в осеннем заброшенном парке. Чей-то злой умысел выломал эту плиту из памятника ( в результате чего оказалась утраченной часть текста, на плите видны следы этого варварства) и перенёс её за триста метров, в бывший барский парк; где она была по какой-то причине оставлена. Так и сгинула бы на века, но волею провидения удалось её обрести вновь. Сейчас плита с эпитафией, по благословлению протоиерея отца Михаила Ложкова, помещена в притворе восстанавливаемого храма Святой Троицы в Видимири.

Старская Гора была небольшой усадьбой, небольшим был и усадебный парк. Но весь этот комплекс оказался весьма органично вписан в окружающие ландшафты. Умели предки наши чувствовать красоту, интуитивно находить те решения позволяющие установить гармонию между природой и человеком. Очень хочется мне посмотреть какой была Старская Гора, лет это так сто пятьдесят назад назад.

Небольшой парк располагается на обращенном к югу спуске к реке, что защищает его от северных ветров. В нём сохранились остатки аллей. Боковые спускаются полого, а боковая представляет террасный спуск с крутыми подъемами, по всей видимости, здесь была лестница с площадками, спускающаяся к реке. Как раз напротив — остров на реке, специально образованный каналом. А за островом, на другом берегу — церковь.

Вот и представьте себе перспективу по линии север-юг, вида от усадьбы. Усадьба — парк — центральная аллея с лестничным спуском — река — остров (где вероятно был какой-то павильон) — церковь на другом берегу. Красота!

И не нужно уже задаваться вопросом, почему церковь находиться не как обычно на возвышенности, а на низком правом берегу Смердомки. Не говоря уж о том, что в противном случае, не было бы такой замечательной перспективы, такого вида, её саму попросту не было бы видно.

Дорога идет по высокому левому берегу реки. И проезжающий видел бы тогда церковь лишь оказавшись у ее стен, а проехав мимо уже бы оставил её за спиной и не видел. Здесь же, находясь на низком берегу, церковь находится долгое время в поле зрения проезжающих. Вот так. Была бы на горе — не была бы видна, а поставили в низину — стала как на ладони. Да может и задумывалась вся эта композиция, как одно целое: усадьба-парк-остров-церковь.

В середине 19 века усадьба переходит к дочери Павла Аполлоновича — Ларисе Павловне Салтановой (1821-1872), её мужем был поручик Алексей Прокофьевич Салтанов. На старскогорском кладбище частично уцелели памятники на их могилах, находившихся по — видимому в семейном склепе. Очень прискорбно что эти могилы не раз были раскопаны и осквернены «черными копателями». В настоящее время, кладбище находится в запущенном, заросшем состоянии. Известно что не так уж и давно, кроме памятников на могилах Салтановых, были целы могильные памятники Бабиных, а также полковнику Алексею Григорьевичу Мордасову (усадьба Климово), † 1829. Сейчас они все утрачены.

После смерти Ларисы Павловны, Старская Гора переходит к её дочери, Анне Алексеевне Мякининой (1840-1915). Очень часто, и даже в дореволюционных источниках, владельцем усадьбы в это время называют сенатора Петра Гаврииловича Мякинина (1834-1910). Но мы будем точны, Старская Гора — это родовое имение его супруги, рожденной Салтановой. У самого Петра Гаврииловича в собственности было на удивление мало земли, всего 15 десятин леса, нужных ему видимо лишь как имущественный ценз, что бы иметь право избирать и быть избранным в уездные и губернские собрания. А вот его супруге Анне Алексеевне, принадлежало 2200 десятин и усадьба Старская Гора, унаследованные от родителей. В усадьбе они уже постоянно не проживали, приезжая лишь на летний отдых.

Петр Гавриилович очень интересная фигура. В начале 60-х годов XIX века, как единственный в то время человек с университетским образованием в Боровичском уезде (окончил юридический факультет Санкт-Петербургского университета в 1858 году), явился главным деятелем по введению крестьянской реформы, мирового суда и земских учреждений; около него группировалась вся молодежь в Боровичском уезде, сочувствовавшая освобождению крестьян; он же был первым председателем Мирового съезда уезда; но затем, в 1866 году перешел на службу по судебному ведомству, дослужился до звания тайного советника, стал сенатором. Он так же широко был известен в кругу петербургских коллекционеров и знатоков живописи. В доме в Санкт-Петербурге где он жил, у него была своя частная картинная галерея. Когда директор Императорского Эрмитажа граф Д. И. Толстой получил распоряжение, предоставлявшее ему право самостоятельно назначить членов комиссии по приобретению коллекций, то официальное приглашение прежде всего, немедленно было отослано Мякинину.

В 1907 г. старый барский дом в усадьбе, заключавший в себе много старинных вещей, портретов, грамот и переписки, был ограблен и подожжен, так что вся хранившаяся в нем в течении нескольких поколений старина погибла. Этот поджог никак нельзя связывать с крестьянскими выступлениями 1905-07 годов. Типичное уголовное преступление, ведь всего в 10 верстах от Старской Горы находились Кошелевские писчебумажные фабрики, на которых хватало всякого сброда; «рассадник разврата», как выразился про них священник Минецкой церкви.

Весьма жаль, что неизвестны ни картины, ни фотографии, которые могли бы познакомить нас тем, каким было это место сто — сто пятьдесят лет назад. Но надежда, что они найдутся, всё-таки есть. Ведь самым последним владельцем усадьбы был сын Петра Гаврииловича (знатока и ценителя живописи) — Петр Петрович Мякинин, бывший в 1915-17 годах гласным Боровичского уездного земского собрания, членом уездной землеустроительной комиссии. В свое время он окончил Академию Художеств по классу живописи, имел звание художника. Наверняка ведь в запасниках каких-то музеев, частных коллекциях, есть написанные им виды Старской Горы, усадьбы, церкви, парка.

Как я уже говорил остатки парка усадьбы относится к памятникам природы регионального значения. Находится он на левом берегу речки Смердомки, занимая площадь около 1 га. Парковая растительность — заросли лещины, две кедровые сосны, дубы, вязы, липы, ясени, серебристые тополя, уникальны для округи, отличающейся более суровым климатом, чем Боровичи. А кедры к тому же плодоносят. Поэтому в деревне Жилой Бор не редкость — такая редкость как варенье из кедровых орехов на меду. Примерный возраст кедров двести лет. В начале 1970-х годов местный краевед Яковлев писал, что жилоборские старожилы показывали ему рукопись местного помещика, в ней есть такие слова: «Берегите кедры от рубки пуще яблони антоновой. Я за них много серебра купцу заплатил».

Остатки усадебного парка придают очарование этому месту, вкупе с живописными ландшафтами создают особую вдохновляющую ауру, навевая при этом однако грусть, напоминанием о бренности земного существования, о том что «… как сон пройдут дела и помыслы людей, забудется герой, истлеет мавзолей …».

Владимир Ларионов.